Ну и кто теперь чемпик?
Кажется, «Ньюкасл» все-таки сменит владельца: консорциум из Саудовской Аравии близок к покупке клуба у Майка Эшли, которого ненавидят в каждом уголке Тайнсайда.
Важные детали – коротко.
• Лицо консорциума, который покупает «Ньюкасл» – Аманда Стэйвли и ее компания PCP. Она безуспешно пыталась привести к Эшли разных инвесторов уже пару лет (об этом – дальше).
• Все на самом деле близко – документы, подтверждающие сделку, уже направлены в Регистрационную палату, что-то вроде ветви местной налоговой. Эшли уверен, что он как никогда близок к продаже клуба – по данным Daily Mail, он сообщил об этом друзьям.
• Эшли получит за «Ньюкасл» 300-310 миллионов фунтов (данные в разных топовых медиа отличаются). Платежи будут разбиты на несколько частей – бизнесмен даже выпишет PCP ссуду, чтобы они сразу выкупили клуб, а деньги потом ему вернули.
• Формально в документах это не отражено, но за Стэйвли стоит Саудовская Аравия, а именно Государственный инвестиционный фонд (PIF). Как понятно из названия, он на 100% принадлежит правительству Саудовской Аравии. PIF, контролируемый принцем Мухаммедом бен Салманом, будет владеть 80% акций клуба, в то время как Аманде Стэйвли достанутся 10%. Также ожидается, что она получит ключевую роль в управлении клубом, еще 10% акций получат британские миллионеры Дэвид и Саймон Рубены.
• Отдельно нужно поговорить про Мухаммеда бен Салмана – это наследный принц Саудовской Аравии. В 2009 году он стал советником своего отца Салмана, тогда еще губернатора провинции Рияд. За 8 лет он прорвался до должности наследного принца и главного человека в стране – королю Салману уже 84.
Мухаммед стал им в 2017-м, тогда же возглавил антикоррупционный комитет страны и инициировал крупнейшие аресты среди королевской семьи – по обвинению в коррупции были задержаны 11 принцев, а всего – более 500 человек. Благодаря этому делу принц обрел контроль над тремя ветвями власти страны – фракция бывшего короля Абдаллы лишилась влияния.
В 2018-м, когда был убит журналист Джамаль Хашогги, именно Мухаммеда обвинили в организации, потому что что Хашогги жестко критиковал его и называл стиль управления авторитарным.
Мухаммед руководит диверсификацией экономики Саудовской Аравии – так называемым проектом Vision 2030, по которому страну хотят сделать: а) менее зависимой от нефти; б) более открытой для туристов, в том числе европейских и американских; в) добиться более приятного имиджа у главных торговых партнеров. Именно при Мухаммеде аравийцы начали выдавать туристические визы – в 2018-м, именно при нем, женщины в Саудовской Аравии, например, получили право водить автомобиль
• Председателем совета директоров «Ньюкасла» станет руководитель PIF Ясир аль-Румайян. Это очень важный для Саудовской Аравии бизнесмен: он председатель совета директоров крупнейшей компании мира, нефтяного монополиста Saudi Aramco (по капитализации 1,44 трлн долларов – 26 «Газпромов»), которая дороже Apple и Google, а также член правления Uber и SoftBank Group крупной японской телекоммуникационной корпорации, третьего по объемам мобильного оператора в стране.
Saudi Aramco мощно прорывается в спорт: весной подписала крупный контракт с "Формулой-1" и готова вывалить рекордные 60 млн долларов за проведение Гран-при в Саудовской Аравии. Именно Saudi Aramco фактически ответственна за все ценовые нефтяные войны – в том числе и за последнюю, по результатам которой рухнул рубль.
• Для завершения сделки осталось фактически только подтверждение от АПЛ, документы уже направлены в Премьер-лигу.
• Если АПЛ одобрит сделку, то предполагаемые покупатели наверняка будут активно инвестировать в клуб. Сделка носит кодовое название Project Zebra – в честь игровой формы «Ньюкасла» (журналисты нашли отсылку в юридическом лице, которое будет управлять клубом – PZ Newco Ltd). Ожидается, что новые инвесторы сразу отменят решение Эшли воспользоваться госпрограммой по выплате зарплаты – отличный пиар-ход, учитывая, что уже почти все клубы АПЛ отказались от этой идеи. Кроме «Ньюкасла».
***
«Ньюкасл» уже давно искал нового владельца. Майк Эшли купил клуб в 2007-м за 134 миллиона фунтов (к тому моменту у клуба были 110-миллионные долги, он погасил и их) с одной целью: перепродать. Тогда шейхи из ОАЭ активно искали в АПЛ клуб, в который можно вложиться, и тайнсайдцы, с их традициями и развитым брендом, отлично подходили. Но у Эшли не было опыта взаимодействия с арабской культурой, поэтому он сделал все максимально неправильно: мало того что попытался форсировать переговоры, так еще и сам рванул в Дубай. В то время как в королевском окружении все принято делать неторопливо и через местных посредников – в ОАЭ больше доверяют своим. «Все получилось слишком плохо, – говорил бизнесмен в интервью Sunday Times еще в 2009 году. – Я потерял свои деньги и принимал плохие решения. Сейчас хочу продать клуб так быстро, как только смогу».
Спустя 11 лет после слов о продаже Майк Эшли все еще владеет клубом, и страдающие болельщики просят его уйти: на трибунах регулярно сверкают плакаты вроде «Майк, продай клуб. Просто сделай это» (по аналогии со слоганом Nike – Just do it). Среди последних претензий:
Эшли зарабатывает на «Ньюкасле» (клуб показывал профицитный бюджет 7 из 8 последних лет, 79 млн фунтов – больше всех в АПЛ), но очень мало дает клубу тратить;
Дважды спустил «Ньюкасл» в Чемпионшип (в 2009-м и в 2015-м);
Не смог сохранить Бенитеса – одного из лучших тренеров клуба за последнее время, который остался даже после вылета из АПЛ.
Почти то же самое, что и в 2009-м, он говорил спустя 10 лет: «Я негативно отношусь к этому футбольному клубу. Это не секрет. Я не чувствую жалости. Дело во мне, а не в «Ньюкасле». Могу поставить себе единицу в некоторых аспектах, потому что я сделал ошибки, а футбол – не то место, где быстро прощают. Я не просто выстрелил себе в ногу, я сам себе ногу оторвал». Красноречиво?
Вероятно, Майка Эшли можно было бы пожалеть – с его слов кажется, что он неудачно купил проблемную компанию, поддерживает ее на приемлемом уровне и не дает умереть, а никто не хочет покупать. Но это вовсе не так.
«Ньюкасл» достаточно долго остается флагманским клубом Северо-Восточной Англии – пусть и самого малонаселенного и депрессивного, но все же целого региона страны, в котором живут почти 3 миллиона человек. Вечный соперник «Сандерленд» сейчас болтается в третьем дивизионе и рискует свалиться в четвертый (кстати, тоже из-за проблем с не самым компетентным владельцем), а если и вернется в АПЛ, то явно нескоро. «Мидлсбро» (сейчас в Чемпионшипе) далеко не самый успешный клуб, несмотря на подъем в 90-х и нулевых. Все остальные клубы сильно ниже «Сандерленда».
Другая проблема: Эшли признает, что недостаточно хорошо понимает футбольные процессы («Если вы болельщик «Ньюкасла», а на посту тренера у вас может оказаться Кевин Киган, это очень интересно. А я легковозбудимый парень», – вспоминал Эшли в 2019-м. Киган в 2008-м провел в родном клубе половину сезона, уволился после ссоры с руководством и после этого нигде не работал). Именно «Ньюкасл» Эшли пускал в Премьер-лигу таких главных тренеров, как Джо Киннир и Джон Карвер – предприниматель всегда выбирал пути развития скорее эмоциями, чем разумом. Не сказать, что к 2020-му что-то глобально изменилось – все решения в клубе и сейчас принимает он, а номинальный директор Ли Чармли должен советоваться с правой рукой Эшли Джастином Барнсом, который формально даже не работает в «Ньюкасле».
Вспомните 2007-й. С предыдущим владельцем Джоном Холлом, который руководил «Ньюкаслом» 15 лет, клуб вернулся на топ-уровень и закрепился в АПЛ, но без прогресса. На момент перехода в руки Эшли тайнсайдцы закончили сезон чуть выше «Манчестер Сити». В следующем сезоне соседом по таблице был «Тоттенхэм». Сейчас клубы живут в разных мирах.
В 2018-м «Ньюкасл» ворвался в топ-20 клубов мира по доходам, оказавшись даже выше «Наполи». При этом клуб почти всегда был в минимальном трансферном убытке, а несколько раз оставался даже в плюсе – для АПЛ это большая редкость. Состояние Эшли оценивается в 2,8 миллиарда фунтов – да, он не Абрамович, но примерно такое же состояние у владельца «Ливерпуля» Джона Генри, который купил клуб на три года позже.
Только в 2019-м, когда Бенитес уже собирался уходить, «Ньюкасл» побил трансферный рекорд 2005 года – подписали Мигеля Альмирона за 21 миллион фунтов. А спустя полгода, когда Рафа все же ушел, за 40 млн приобрели Жоэлинтона, форварда с 1 голом в сезоне.
***
«Ньюкасл» перманентно выставлен на трансфер. «Если хотите купить «Ньюкасл», можете набрать Эшли – и клуб будет у вас к обеду», – так описывал поведение бизнесмена журналист Мартин Сэмюэл, который брал у него интервью прошлым летом.
Но все не так просто. Знаете, когда в фифе продаешь неплохого футболиста, который не подходит тебе по стилю игры – тебе прилетают предложения, но слишком низкие. Либо переговоры срываются в последний момент. Так и здесь.
Слухи о продаже «Ньюкасла» появляются ежегодно: откройте тег Майка Эшли на Sports.ru. Этим Майк Майк объясняет отсутствие значительных вложений: зачем тратить деньги на компанию, которую собираешься продать? Только есть проблема: за предложением о покупке и переговорами всегда следует отказ.
Только за последние два года Эшли отказался продавать «Ньюкасл» дважды – в покупке клуба заинтересована бизнесвумен Аманда Стэйвли. Сначала она привела к Эшли Питера Кеньона, бывшего директора «Манчестер Юнайтед» и «Челси». Переговоры сорвались, хотя Кеньон очень хотел вернуться в большой футбол.
«Попытки заключить сделку с Амандой Стэйвли и PCP оказались утомительными, разочаровывающими. Пустая трата времени», – говорил бизнесмен.
Спустя год Стэйвли пришла уже с английско-арабским консорциумом и большой финансовой поддержкой бизнесменов из Саудовской Аравии – казалось, что все согласовано, но продажа опять сорвалась после месячных новостей о переговорах.
Почему так получалось?
Непонятно, сколько Эшли хотел за «Ньюкасл». Согласно разным данным, он просил за клуб 300-350 миллионов фунтов (чтобы покрыть свои расходы при покупке). Те, кто вел переговоры лично с Майком, рассказывали, что с ним очень тяжело общаться.
Сам Эшли считает, что просто не получал достойного предложения. «Одно из последних предложений – из ОАЭ. Это принц, у него 38 или 100 миллиардов, неважно – почему его вообще волнует, сколько нужно платить? Какая ему разница от 10 миллионов? Если хочется определенности и скорости решения вопроса, все можно было сделать», – рассказывал Майк.
Есть еще одно непростое обстоятельство: Эшли давно не обновлял базу, стадион и другую клубную собственность. Очевидно, что для развития клуба это необходимо, а все расходы лягут на нового владельца. Понимая это, потенциальный покупатель может потребовать скидку.
«Все просто: никто не готов платить согласно его требованиям, – объяснял The Athletic Киран Магуайр, преподаватель университета Ливерпуля и главный эксперт в мире футбольных финансов. – Это как выставлять на продажу дом и не скидывать цену, даже если рынок думает, что она завышена».
На нынешнее решение Эшли могла повлиять пандемия коронавируса: футбольная индустрия заморожена, в ближайшее время просядут доходы, а стоимость клубов упадет. Сейчас – самое время слить неприятный актив за подходящую цену.
В прессе иногда пишут, что футбол - невыгодный бизнес. А арабы видимо так не считают. 
