Efimitsch

Наверное, каждый из нас бывал в ситуации, когда он, опаздывая на поезд или последний автобус, ещё какое-то время бежит за ним вслед, хотя понимает, что догнать его уже невозможно. Забег с прыжками через канавы и заборы сам по себе насколько романтичен, настолько и бесполезен. Вот именно в такой погоне за временем сейчас и пребывает величайший биатлонист XXI века Уле-Эйнар Бьорндален. В минувшем сезоне он впервые с момента своего дебюта в 1993 году оказался за пределами первой двадцатки мирового биатлона. Ещё один шаг назад, и легенде придётся с боем завоёвывать своё место в масс-старте и в составе эстафетной команды.

Понятное дело, что число поклонников Великого и Ужасного от этого вовсе не увеличивается. Причём молодёжи среди них всё меньше и меньше. Для них кумиры — Эмиль Свендсен и Тарьей Бё, а также братья Фуркад. Увы, вроде бы, и короток спортивный век, но зачастую отношение к атлету за каких-то шесть-семь лет успевает смениться на диаметрально противоположное. Я прекрасно помню, как смотрел гонку преследования в Турине в одном из спортбаров. 99 процентов аудитории истошно ликовали, когда Венсан Дефран обошёл на финише Бьорндалена. Денег на этом, как позже выяснилось, не выиграл никто, но все радовались, что непобедимый норвежец оказался не инопланетянином, а обычным человеком, у которого есть свои слабости и он тоже может промахнуться с пиком формы на Олимпиаде.

Нынешний Бьорндален великим быть не перестал, но вместо ужаса вызывает всё чаще сожаление, которое вряд ли радует столь самолюбивого атлета. На последнем чемпионате мира в Нове-Место трибуны вздохом разочарования встретили последний выстрел норвежца, который отделил его от золотой медали, возможно, последней личной награды в карьере. Уж если крайнюю победу в Контиолахти изголодавшийся по большим успехам норвежец назвал одной из главных вершин в карьере, то личное золото в Нове-Место могло бы переплюнуть и его американские подвиги в 2002-м.

В короткие моменты успехов кажется, что ему вот-вот удастся повернуть время вспять, как когда-то удалось Александру Попову на последнем победном чемпионате мира-2003. Да только шансы на чудо тают со скоростью апрельского снега и редкие всплески тонут в куче 20-х, 30-х и даже 40-х мест. Для атлета, чей возраст приближается к 40, результаты у Уле вполне солидные, но для живой легенды и символа биатлона… Поэтому всё чаще раздаются голоса, призывающие прервать этот бессмысленный забег. Уж так ли важна эта гипотетическая и далеко не гарантированная золотая медаль в эстафете, чтобы продолжать истязать организм жёсткими тренировками с минимальной по меркам масштаба его личности отдачей?

Но если бы Бьорндален это сделал, то он просто перестал бы быть Бьорндаленом. Та самая тяга к победам сначала принесла ему свыше 90 побед, а теперь не выпускает из спорта. С этой проблемой столкнулись многие великие, не сумевшие вовремя уйти, да и как определить понятие вовремя и имеем ли мы, далёкие от спорта люди, право решать за спортсменов, когда ему надо уходить, а когда стоит ещё повыступать?

За Александра Тихонова в своё время решили наверху, что Олимпиада в Лейк-Плэсиде станет для него последней. Сам он до сих пор уверен, что продержался бы в сборной ещё четыре года. Уверенность эту вряд ли разделит кто-то ещё, уж если даже более молодые Владимир Аликин и Анатолий Алябьев не выдержали натиска молодёжи. Так может для четырёхкратного олимпионика лучше уйти на пике, чем ждать, пока тебя выставят из состава, невзирая на былые заслуги?

В своё время Бьорндален оставил без домашней Олимпиады другую легенду норвежского биатлона — Эйрика Квальфосса. По иронии судьбы у того за год до Игр было два четвёртых места в личных гонках, а затем резкий спад, отсутствие кубковых очков, и в окончательной заявке в Лиллехаммере короля Сараево заменяет 20-летний юнец. Тот самый, которому за следующие 15 лет удастся переписать всю книгу биатлонных рекордов.

В нынешней сборной Норвегии конкуренция выше в разы, и голодных молодых волков вроде Йоханнеса Бё и Ветле Кристиансена хватает. Они талантливы, мотивированы и по-спортивному наглы, а потому никакого пиетета к живой легенде испытывать не будут. Профессиональный спорт давно живёт по законам природы, где, если вожак стал стар и недостаточно силён, его изгоняют из стаи.

Сценарий, при котором Бьорндален окажется за бортом олимпийской команды-2014, сейчас не выглядит фантастическим. Но признайтесь честно, вы бы этого хотели? Это у них на Западе жестокий и циничный фильм "Старикам тут не место" собрал четыре "Оскара", а мы воспитывались на других, пусть немного наивных, но добрых фильмах вроде "Стариков-разбойников" или "Ворошиловского стрелка", где ветеран войны на время превращается в Рэмбо. Хочется верить, что и Бьорндален найдёт свой оптимальный план подготовки, чем он славился долгие годы, заставит время сделать шаг назад и вернётся из Сочи с медалью и непременно золотой. Тогда можете не сомневаться, о ней он будет рассказывать потомкам гораздо больше, чем о Солт-Лейк-Сити.
Источник: "Чемпионат.com"

«НЕМЕЦ НЕ ЧИТАЛ СУСЛОВА И ГИППЕНРЕЙТЕРА» – Александр Михайлович, зачем вы согласились быть за все в ответе? – За все? Ну постойте. Руководитель олимпийской делегации принимает команду за 10 дней до начала Олимпийских игр. И в его прямые обязанности входит обеспечить ее у-час-тие… Где? В Олимпийских играх. Что ж, вы думаете, я не обеспечу? – На этом список ваших задач исчерпан? – Очень важной задачей я считаю оградить команду от излишней назойливости неких сверхобщительных лиц. Это же даже смешно. Люди готовятся к Олимпиаде четыре года, и, когда наступает момент, к которому они шли всю жизнь, чья-то назойливость, ненужное внимание начинают их отвлекать. – Назойливое внимание – не журналисты ли имеются в виду? – Стоп. Если журналист – профессионал, то должен понимать: сегодня человек выиграл медаль, а завтра ему бежать эстафету. А его начинают возить с этой медалью взад-вперед. И ощущение натянутого нерва, когда нужно оставаться собранным до предела, теряется. И это – конец! В «таскании» обычно замешана не одна лишь пресса. А масса начальников разных уровней, которые сразу же становятся «сопричастными» медали. Их сопричастность мешает спортсмену. Они ходят в Олимпийскую деревню… Спортсмену надо отдыхать, но не может же он отказать руководителю региона, откуда он прибыл… когда тот хочет поздравить, порадоваться вместе с ним. Все это нужно, востребовано, разумно. И – только тогда, когда все, абсолютно все, в том числе и эстафета, уже позади. – Недавно отшумели всероссийские страсти вокруг Пихлера… И не кто иной, как вы, активно выступали на экспертном совете, решавшем его судьбу. Как оцениваете такое явление, как Пихлер? – Данное явление можно оценивать с двух сторон. Первое: это попытка СБР, не найдя никого, по их разумению, толкового среди российских тренеров, привлечь иностранного специалиста. – «Барин приедет и всех рассудит»? – Бралось в расчет то, что были подготовлены ряд шведских биатлонисток… Но как можно безапелляционно судить о том, что сделал именно Вольфганг Пихлер? А не сама система, в которой он оказался? Я подчеркиваю, что в основе его работы в Скандинавии стояла шведская система, а немец был нанят по контракту. – Взлет результатов в сборной Швеции просто с его приходом совпал? – Если вода камень точит, то когда-то чьи-то усилия, положенные на благодатную почву, дадут результат. Появление же его в российской команде сопровождалось конфликтом ментальностей. Ментальность Пихлера как тренера заключалась в том, что спортсменки работают самостоятельно. А их ментальность – отсутствие самостоятельности. Стопроцентный самоконтроль, отсутствие вольностей в процессе подготовки – это не русский характер. – О русский характер-то и споткнулся Пихлер? – Не только об это он споткнулся. Хотя, конечно, человек, который готовится к Олимпиаде, должен быть стопроцентным аскетом. Он должен себя полностью ограничить ради высокой цели. И тогда в нужный момент сможет сказать: «Я сделал все!». А если слышатся оговорки вроде «Здесь играть не надо, потому что тут рыбу заворачивали», – получается то, что получается. В биатлонной сборной России. Но я не хочу утверждать, что, придя в российскую команду, Вольфганг Пихлер преследовал две цели: положить ее на колени и заработать деньги. Хотя второй аспект – заработать деньги – присущ всем. – На экспертном совете, решавшем участь сборной, вы обрушились на Пихлера с резкой критикой. Что вы ему говорили? – Я опираюсь на мнение специалистов Центра спортивной подготовки сборных, который возглавляю. Наши специалисты косвенно пытались сопровождать процесс подготовки биатлонной сборной… В олимпийском сезоне этого уже не будет… Хватит отвечать за чьи-то огрехи. Ни я, ни мои люди больше делать это не намерены. – Так что ваши люди увидели, «косвенно сопровождая Пихлера»? – Что имеют место некоторые педагогические ошибки и методические просчеты. Какие? Просчеты с нагрузочной составляющей, когда не учитывались особенности организма, и в первую очередь женского. – Уточните: Пихлер перегрузил или недогрузил? – Больше было «передозировки». Я это подчеркивал на экспертном совете в октябре 2012‑го. Второй момент, который лично я вижу: не мешало бы всем найти время и почитать книгу, которую в свое время написали Суслов и Гиппенрейтер – «Спортивная тренировка в условиях среднегорья». О том, как готовить себя к тому, чтобы провести сбор в среднегорье. И как адаптироваться, добившись результата, через систему реакклиматизации. Правильные и простые истины. «ЗА КАЖДЫЙ СКОРМЛЕННЫЙ ВИТАМИН...» – Пихлер оказался не в курсе простых истин? – Не стану утверждать, что совсем не в курсе. Но по тем ошибкам, которые были видны, ему нужно глубже учитывать эти моменты. С учетом специфики и привязанности к команде, которую ты взялся готовить! Это команда, а не группа клонов, имеющих жесткие параметры, как автомобиль или холодильник… Если бы господин Вольфганг Пихлер погрузился в детали, все было бы по-другому. Правильно заметил один из выступавших: «Вот и скорость у нас хорошая, и стрельба точнее… А мы опять скачем по 5–6‑м местам!». Нет мелочей там, где задействован человеческий фактор. Для того и существует союз: тренер – врач – наука – аналитическое сопровождение. А у нас многие тренеры боятся последнего как черт ладана. Зачем им знать про ошибки, которые они уже успели наворотить?! – Чтобы не допускать в дальнейшем. – Так думают умные люди, трезво стоящие на земле. И я очень рад, что Юрий Каминский, тренер мужской лыжной сборной, в одном из последних интервью сезона сказал: «Я благодарен аналитикам Центра спортивной подготовки, которые полностью «оцифровали» мою поведенческую линию». Пихлера мы тоже оцифруем, будьте спокойны. – Ого! А что это означает на практике? – В программе любого продвинутого физкультурного института есть предмет «спортметрология». Она позволяет в цифре выразить все. Начиная от функционального состояния и заканчивая любой прогнозируемой ситуацией, которая может возникнуть во время выступления. Есть прибор тензоплатформа. Мы заводим на него лыжника. Он выполняет упражнение. И мы говорим: «Надо же! В этом однократном исполнении у него самые сильные ноги. Цифра!». А умный тренер задает второй вопрос: «Насколько эта цифра будет коррелятивна на дистанции 10 километров? А 20?». То есть сможет ли этот лыжник с такой же силой и сколько раз повторить подобное упражнение во время гонки. Когда понимание достигается, появляется и результат – чего мы добились с командой Каминского. И не только. – Так все же как будет происходить «оцифровка» Пихлера? – По Ильфу и Петрову: «За каждый скормленный витамин мы потребуем массу мелких услуг». Чудес за оставшиеся 300 дней до Сочи не произойдет. Мы просто постараемся минимизировать те ошибки, что были допущены тренерами, в том числе Пихлером и Лопуховым… – Как минимизируете? – В апреле все команды пройдут углубленное медобследование. На основании выявленных данных – цифры! – мы будем видеть, кого нужно подлечить, кому что подправить. Чтобы люди подошли к олимпийскому сезону в оптимальном виде. А дальше – пошагово! – сопровождать, «оцифровывать» и обеспечивать подготовку к Олимпиаде. Мы соединим усилия трех наших мобильных лабораторий, которые сопровождают этот процесс.